V

- Женщины... смейся и плачь. Вообрази: он все знал. Знал он!..
И отдавал отчет в жути ее положения.
Что он должен был делать? Оставаться безучастным?
Поддержать, утешить, - чем мог? не те дела: как поможешь...
Аборт ей сделать ответственность на себя взять? Криминал, риск, судьбу на карту... а вдруг неудача, последствия, дознаются...

Она пошла бы ли еще на это. Восемнадцать лет, все в первый раз, жгучая гордость, трепет перед оглаской... понимал: ей и на признание не решиться.
Она здорово держалась! Как понять: самообладание? Или, очень вероятно, то запредельное состояние изнеможения, когда махнешь на все: "Будь что будет", опущены руки, неси течение к неминуемой развязке, истрачены вера и воля, и существу враждебны мучительные усилия к спасению, противоречащему всеподчинившей логике событий: блаженный наркоз засыпающего на морозе. Опасно затрагивать человека в подобном пассивном смирении с пока неопределенно отодвинутой гибелью. Его оцепенение чувств - неверное равновесие подтаивающей лавины. Легчайшее прикосновение извне может послужить к катастрофе. Как отточить интуицию до ювелирной чуткости...

Оскорбишь своим знанием: а она головой отрицательно замотает в ужасе - и после покончит с собой. И все благие намерения.
И тут она явно ищет с ним сближения. Встреча, вторая. Взгляды, интонации, позы, весь этот женский бедный арсенал...

Он не дурак был, трезвая голова, на свой счет не обольщался. Все понял. Понял, и согласился про себя, что для нее это выход и спасение.
Истинное благородство - выше показа.
Вообще собственное благородство вдохновляет к идеализации мотивов.

Ну: на одной чаше весов - возможно, жизнь невесты друга и их ребенка; на другой - что, собственно? одиночество - не постыло ли... развестись всегда можно; алименты? ерунда... Чужой ребенок? никто не знает, зато знает он: самолюбие спокойно - уже полдела.
Вначале скрыл - щадя ее и боясь оттолкнуть. Жертвы она могла не принять. Приняв - тяготилась бы обязанностью, благодарность по долгу - рождает подсознательную жажду раскрепощения, неприязнь.

А позже - обнаружились свои прелести и преимущества. Как жена полностью устраивала. Семья - куда лучше. Дочка славная растет; а больше-то детей не было, может у него своих и не могло быть. Признайся - простит ли унижение, не потеряешь ли ребенка, которого привык считать своим и любишь, к чему все приведет... Нет, если устраивающее тебя положение стабилизировано - не следует нарушать его чем бы то ни было.
Не покинет краешком и лестная надежда, что и сам не так плох - почему самого и вправду полюбить нельзя; хоть разуму известно - да слова, да чувства, да ночи, да тщеславие мужское неистребимое...

Вдобавок тайное знание вселяет силу и власть. Хранишь последним оружием: в таких соображениях и лучший не волен, пусть даже совесть не позволит и в крайнем случае использовать. Отсюда - дополнительная выдержка, снисходительное достоинство вооруженного к слабому.

Разнообразны благие намерения, по которым мы скрываем от ближних знания о них. Тактичность, жалость, любовь, расчет, великодушие и душевный комфорт... Разве всегда один супруг жаждет знать все о другом? А зная - жаждет выложить? Или зная, что другой знает нечто о нем - жаждет услышать?
Несказанное - не узаконено к существованию, отчасти и не существует. Мало ли некасаемых семейных мин тикают механизмами к забвению.

 

---